Главный герой, пребывая в обжитых окрестностях Первомайского, находит на кострецких говорунов с шевронами “Зари”. Дуалог останавливается: на героя оборачивается Кречет.
Кречет корчит рожу и становится шевелить слюнявым ртом. Герой, улавливая одни междометия, смотрит вглубь. Кречет поворачивает башку и, показывая пальцем на гнилой пень, согнувшись, вытиснув свой третий подбородок и пятый палец, полученный от передозировки чем-то неорганическим, бросает:
– Здесь твоё место.
Я присел. И слушаю его вымыслы, которые мне противны и противны вдвойне, когда их рассказывают в горделивой позе, закатывая глаза каждый раз, когда нужно фантазировать на ходу, когда его бредовая мысль заходит в тупик.
Кречет рассказал о тайной технологии военных - психотропных излучателях нового поколения. Его, Кречета башка, не очень научена и не содержит достаточного для прохождения школьного теста на адекватность количества извилин, поэтому спустя какое-то количество фраз или времени, военные превратились в наёмников, а наёмники в учёных.
Этот не обременённый здравомыслием и трезвостью говорун “Зари” предложил мне посмотреть на них, жертв нового излучателя. Я стал отнекиваться, но тот убедил меня: это не займёт много времени. Я зашёл за угол и увидел полевые ряды под синтетической тканью. В эту палату зашли трое: я, Кречет и доктор Пильман. Встала страшная картина: орущие и стонущие психопаты.
Я нашёл на ведьму, на одну из коек пребывающую. Ботинок мой косится, штанина рвётся, а Кречет кладёт на шею руку. Его упругие пальцы соскальзывают с воротника и попадают вглубину.
Волос: в стакан (с отдушиной дедушкиного одеколона и нафталина). Перо: на пол. Двое: на койку. Третий: делает вид, что не замечает химической реакции.
Это не позволяет его образованию.
Пятый член - в лесу, спиной на листвы полотне. Животом - на кабане, иначе - на койке.
Кабан не дёргается, даёт расслабиться. Приближаются новые кабаны, но снова косятся и падают. За ними - егерь в мешковитых тряпках “Зверобой”. Он наклоняется и совершает крови испитие, а кабаны - крики истошные.
– ААА, НЕ ПЕЙ НАС!
Но он пил не их, а из них.
Шестой встал и доказывает, что это заразно. Мешок тряпки его изобилован нехарактерной формы тёплыми следами: там два скорее овальных, тут один вытянутый. В другом месте и вовсе они воедино собрались. Но тело его спрятано, а воротник укрыт шарфом, купленным где-то на Обочине.
Сани умчались. клинику.
Кречет потом закончил: февраль 155+689+88+1090, когда с путей сошла наша страница. Он любил почитывать “Войну и мир”.
А мне... Мне неприятно и просто тошно от злобы, от вас исходящей.
– Я-то ангелочек сам, - в неадекватной, предыстерической манере он говорил, - и есть у меня: добрая совесть, честное имя, шкаф без скелетов и 100 баллов СЕГЭ - сталкерской ежегодной эскалации. то есть, способности к выживанию в условиях, когда Зивкас, “ШЁПОТ СЛЫШИТ”.
Так вод: мы с ведьмой убежали в Лес. Она околдовала меня недурно и снова начала касаться шеи. Тётка, стоит упомянуть, была пухленькая, в фартучке, и я почувствовал от её пальцев аромат борща с дешёвым пластилиновым хлебом. Уголки её губ были опущены по умолчанию, её отпугивающий цветастый макияж казался мне цветастым и отпугивающим.
Людмила Ивановна
так называли её. кошку моего соседа из далёкого детства
Ведьма. Это здесь, в Чернобыльской Зоне Отчуждения, редкость, её встретить. Она поведала мне о своих подружках: Бабеле - начальнице, которая любит пудрить себе лицо и закреплять ресницы (в 17 выглядит на 69, прости Господи), Блядне - ведьме сплетен и слухов, Птухе - ведьме малограмотности, а не птиц.
Копоть, сажа, колбаса. Вяленая кабанина, старый пароход. Пахнет она не очень приятно.
Так вод, Кречета отправили в местную психиатрию.
АЛЬЯНС ПСИХИАТРОВ:
Кречет: подсудимый.
ПРОКУРАТ: дядя с залысиной из военного комиссариата.
СЛЕДОВАТЕЛЬ: нарколог из РНИМУ.
ДОЗНАВАТЕЛЬ: стоматолог.
СВИДЕТЕЛЬ: бабушка.
ПРОЧЕЕ ЛИЦО: турист.
ЛИЦО ПРОЧЕЕ ПРОЧЕГО: психиатр, доктор медицинских наук, психоневролог, психотерапевт, психолог. Будет сторонним наблюдателем.
ПСИХИАТРИЧЕСКИЙ ВЕРДИКТ:
прокурат: да, поскольку я должен выслужиться.
следователь: да, поскольку прокурат и его контора мне платит.
дознаватель: молчу, поскольку мне не платили, но идти супротив военных мне страшно.
свидетель:
прочее лицо: да, мне дали взятьку.
лицо прочее прочего: НЕТ!
Уже на выходе оттуда меня остановил дедулька из РНИМУ. Сказал, что следователь у него на третьем курсе учится и нужно ему угождать и баловать его. Дедушка мне сказал это, будто на что-то намекая. Следователь без проколов на ушах или ещё где-то, волосы не красит, партаки себе не делает, щетину держить неделями. Так почему он из “этих”? Я задумался.
Мне в голову пришёл гениальный вопрос,
но дедушка уже ушёл, потому что я думал над ним слишком долго.
