Солдаты Долга не жаловали диггеров, а если говорить точнее - солдаты Долга не жаловали никого, кто за счет Зоны удовлетворял свой меркантильный интерес. Для этих “бравых рыцарей, стеной стоящих на страже человечества”, Зона была страшной ошибкой - гнойным нарывом на теле планеты, приносящим лишь беды. Конечно, не все “должники” были столь узколобы, чтобы следовать выработанному их командирами “кодексу чести” до последней буквы. Гусляр был как раз из таких.
Когда он со своим отрядом показался на базе диггеров, многие из сборщиков мусора тут же бросились к бойцам Долга навстречу. Безо всякого пиетета, “должники” и хозяева Свалки обменивались рукопожатиями и хлопали друг друга по плечам. Гусляру и его людям были рады.
— О, профессор, ты что ли? Ой-ой-ой, а мир-то тесен… - командир отряда широко раскинул руки в приветственном жесте.
— Теншин? - брови профессора поползли вверх от удивления. - Ты что здесь делаешь? Ты же сбежал из университета, чтобы музыкантом стать! Рок-группу свою основал, грозился с гастролями всю планету объездить!
— Ну, группочка-то распалась через полгода, от нее у меня только кликуха и осталась. А вам чего, заело туда-сюда мотаться между универами за гроши? Тоже просекли, что в Зоне люди состояния заколачивают?
— Теншин, я…
— Да вы не стесняйтесь! И зовите меня Гусляром, ну пожалуйста… Только парней своих приучил к этому…
— Я здесь с целью научных исследований, - Симонов потряс одной из своих папок, будто бы приводя ее в доказательство.
Гусляр отступил на пару шагов и чуть склонил голову.
— Снимаю шляпу! Вы, как всегда, за науку рвете брюхо… Шизанутый вы наш! - Гусляр неловко причмокнул, заметив недоумение на лице своего бывшего преподавателя. - Это я в хорошем смысле!
Гусляр рассказывал о том, что он и его отряд встряли в крупную передрягу на границе Свалки и Агропрома - столкнулись с целой толпой бандитов, решивших, что численное превосходство позволит им “нагнуть должников”. Однако бывшая университетская шпана, бросившая грызть гранит науки ради абстрактных мечт о карьере рок-звезды, а ныне возглавившая отряд молодых, но уже много чего повидавших бойцов Долга, оказалась им не по зубам. Гусляр в красках описывал, как он вывел своих бойцов из окружения, провел отряд в тыл противника, лично возглавил решающую атаку и даже схватился с парой головорезов в рукопашную, в отчаянном ножевом бою…
Диггеры пили за здоровье бравого командира, а Симонов вспоминал, как этот же прохиндей каких-то три года назад точно так же вешал лапшу на уши наивных первокурсниц в университетском буфете… Впрочем, не все сказанное Гусляром было выдумкой. Этот отчаянный сорвиголова действительно кое-чего стоил - иначе бы он не дожил до командования собственным отрядом - но если ему предоставлялась возможность приукрасить свой рассказ, он с удовольствием ею пользовался.
— А ты тут, значит, анкеты с людей собираешь? - Гусляр осушил стопку водки и захрустел огуречной закуской. - Не парься, профессор, всем парням выдам приказ - дойти до твоей будки и сдать тесты!
— Это не тест, это…
— Все тесты до последнего! - командир вдохновенно рассек кулаком воздух, демонстрируя тем самым, как сильно он хочет помочь Симонову.
Профессору оставалось лишь пожать плечами.
Темнело, солнце стремительно опускалось за горизонт, даря Зоне последние бледно-красные блики. Симонов расфасовывал свежую пачку заполненных бойцами Долга анкет по своим папкам, напевая себе под нос мотив какой-то старой песни, которую он слышал лет сто назад…
Отряд Гусляра решил переночевать в лагере диггеров. Весь народ разбился на несколько небольших компаний, устроившихся возле костров. Никто не заметил тень, скользящую по окраине лагеря в сгустившейся темноте…
Симонов включил небольшой фонарик и осветил лист анкеты, выпавший из одной из папок. Анкета Ириса…
— Добрый вечер, - из тьмы вынырнула покрытая черной хитиновой коркой рука, и, схватив профессора, легко вытащила его из кузова, в котором он обосновался.
Крик застрял в глотке Симонова - он не мог выдавить из себя ни звука, глядя на того, кого считал мертвым…
— Мне нужен твой дружок, - Бак наклонился к распластавшемуся на земле профессору.
— Я… не… что...
Хромоногий убийца схватил Симонова за колено и сжал его. Большеберцовая кость начала дрожать с такой силой, будто была готова вот-вот расколоться надвое…
— Боль поможет тебе не мямлить, - наемник улыбнулся, наблюдая за своей жертвой, елозившей по земле, как выброшенная на берег рыба.
Профессор коротко вскрикнул - и тут же получил удар по лицу.
— Где Ирис?
— Я не знаю! Он же взял меня в заложники! Когда он расправился с тобой, то меня просто отпустил. Я понятия не имею, может, он вообще уже убрался из этой злосчастной Зоны, клянууууууууу… - последнее слово смешалось с отчаянным визгом, после того как Бак еще сильнее сжал коленный сустав Симонова.
Профессор захлопал руками по земле. В это же мгновение, Бак заметил лист бумаги, что вылетел вместе с Симоновым из кузова. Наемник отпустил профессора и подобрал анкету…
— Илья Римасович Сутулин… или же просто - Ирис… Смотри-ка, а эту анкету он тебе, верно, по почте прислал? В качестве компенсации за то, что взял тебя в заложники? - Бак сплюнул, скомкал лист анкеты и забросил ее обратно в кузов.
Профессор дрожал от страха, свернувшись на земле в позе эмбриона
и обхватив руками пульсирующее болью колено.
— Я спрашиваю в последний раз, профессор… Где он?
— Нет…
— Говори, где ОН!..
Часть 10.
