Слепой дождь
Говорят, Зона жива. Но то, что живо, должно спать хотя бы иногда. Только вот этой ночью она не спала.
Дождь шёл с самого утра — вязкий, глухой, будто из грязи. Капли не звенели по железу, а шлёпались, как мясо на асфальт. Ветер гнал их в сторону Свалки, туда, где когда-то стоял завод, а теперь остались только ржавые скелеты кранов и кости сталкеров.
Я шёл один. Радио молчало, дозиметр щёлкал, как часы смертника.
В рюкзаке — три пачки патронов, банка тушёнки и старый КПК, который упорно выдавал одно и то же сообщение:
«Сигнал СОС. Координаты: 52.0421, 30.3157. Приоритет: высокий».
Координаты были где-то за Заводом, ближе к болоту. Место нехорошее — старые поля аномалий, которых карта уже не показывает. Но я owed that one. Сообщение шло с частоты Клыка. Старого друга.
Когда я дошёл до обвалившейся стены, дождь внезапно стих. Ни капли, ни ветра. Воздух будто застыл. Зона не любит тишину — это значит, что она смотрит.
Я проверил детектор — пусто. Но шагнул осторожно. Под сапогом хрустнуло стекло. Потом ещё раз. Потом третий.
Свет фонаря выхватил из темноты десятки лиц.
Стеклянные. Маски. Манекены. Стоят рядами в грязи, словно кто-то выставил их смотреть на дорогу. Некоторые без глаз, у других вместо рта дыра, вытянутая вниз, будто в крике.
Я вспомнил байку, которую рассказывали в Баре: про лабораторию под старым заводом, где экспериментировали с психизлучением. Говорили, тех, кто туда попадал, Зона не убивала — просто вынимала из них всё человеческое, а тело оставляла как сосуд.
Я включил КПК — сигнал всё ближе. Сотня метров.
Шаг, ещё шаг.
И вдруг — шорох. Справа, за бетонной плитой. Я поднял автомат, но вместо выстрела услышал голос:
— Помоги…
Глухой, сиплый, будто через фильтр. Я шагнул ближе.
Под плитой лежал человек. Вернее, то, что от него осталось. Половина тела сгорела, кожа с пузырями, но глаза — живые. Узнал сразу — Клык.
— Ты… нашёл… — прошептал он. — Не смотри на них. Они слышат.
— Кто «они»? — спросил я.
Он поднял руку — пальцы дрожали. Указал на манекенов.
И тут я понял, что один из них повернул голову. Медленно, будто ржавые суставы тянет. Другой — шагнул вперёд.
Я выстрелил. Пуля пробила голову — посыпалось стекло, но манекен не упал. Он просто продолжил идти, чуть наклонившись.
Клык начал шептать что-то невнятное, по губам я понял только одно слово: «зеркала».
Я рванул его за руку — холод, как у мертвеца. Поднял и потащил назад, к выходу.
Но чем дальше, тем темнее становилось. Фонарь мигал, дождь снова пошёл, теперь уже вверх. Капли тянулись к небу, как обратная плёнка.
На стеклянных лицах появилась рябь, будто на воде. И в ней — отражения. Моё отражение. Но каждое — чуть другое. В одном у меня пустые глаза, в другом — рот до ушей, в третьем я стою с ножом у горла Клыка.
Я заорал, выстрелил во все стороны. Воздух загудел, пули отскакивали, будто я стрелял в воду.
Клык схватил меня за плечо, прошипел:
— Не смотри! Не думай! Они копируют!
Поздно. Один из них уже стоял рядом — мой двойник. Он улыбался. На его груди — мой жетон, мой автомат, даже мой голос:
— Отпусти его. Он уже не человек.
Я понял, что Клык молчит — губы его неподвижны. А голос звучит в моей голове.
И тут детектор заорал. На красной шкале плясали цифры — радиация, пси-поле, что-то ещё. Всё вместе.
Я выдернул гранату, выдернул чеку и бросил. Свет — и ничего.
Когда зрение вернулось, я стоял на коленях. Вокруг не было ни манекенов, ни Клыка. Только мокрая земля, и в ней — зеркальная лужа. Я посмотрел в неё.
И увидел его. Себя. Только он моргнул не в тот момент, когда я.
Говорят, Зона жива. Но я думаю — она просто хочет понять, что значит быть.
Теперь она знает. Потому что, когда я вернулся в Бар, никто не заметил подмены.
Я пил с ребятами, смеялся, рассказывал старые байки. Только иногда ловил своё отражение в бутылке — и видел, как оно улыбается раньше меня.
А ночью, когда я ложусь, дождь снова идёт. Но он не стучит по крыше. Он шепчет.
Шепчет моим голосом.
Автор/Никнейм: Aleksey_Koli
Регион: RU
