Никнейм: Kwizya
Регион: RU
Количество слов (Без учёта заголовка): 988/999
Изнанка.
–Да… Такой смерти врагу не пожелаешь. Одно дело от пули, пусть бы даже от когтей. Выпить хошь? Тебе как обычно, «Кривой коготь»?
Но он был сам не свой. И не только он, а всё вокруг. Все будто пялились на него, шептались за спинами. А вот обычный для него напиток он не хотел.
–Воду.
–Воду? -Удивился бармен. –Сколько тебя знаю, за этой стойкой ты пил только водку. А сейчас, за упокой ребят ты бушь пить воду?
Бутерброд с икрой от такого упрёка застрял в горле. Парень медленно поднял стеклянные глаза на бармена и ненавистным взглядом осмотрел его.
Местный заправляла без лишних слов поставил стакан с водой перед сталкером и округа тут же умолкла. Стало прохладно, а в воздухе запахло гнилью. Лампа над баром начала мигать. Герой дня обернулся и застал на себе десятки взглядов посетителей. Из толпы что-то шептали, но было не разобрать. И этот шёпот только усиливался.
–Убей…
–Выпотроши его.
–Ещё!
Шёпот постепенно перерос в ясные голоса и требования. Неадекватные требования. Дыхание от этого участилось, а по спине к затылку пробежался мороз. Эта ненависть и зло было в умах каждого. Это было ужасно. Или нет?..
От стресса в горле пересохло, а слюна стала вязкой как смола. Рука парня потянулась к стакану, но на пол пути застыла в воздухе. И вместо стакана, она потянулась к ножу, которым пять минут назад гость орудовал чтобы намазать икру на кусок чёрного хлеба. Дрожащими пальцами он уж было коснулся рукояти, но когда оставалось мгновение чтобы схватить нож, Рубежника отпустило. Страшнее всего было то, что это был не он.
–Ты как? –Осторожно донеслось от бармена, будто тот набрал воды в рот. Этот же вопрос отзывался в памяти эхом по своему товарищу.
–Ты как, Квизя? –Похлопал его по плечу старый товарищ по прозвищу Догест. Никто из них ещё не знал, что это их последняя возможность по-дружески переговорить и сказать что хотели.
Эти мысли размыли краски родного ангара, добавляя серые оттенки осенней Зоны. Перед глазами он видел всё ту же дорогу, по которой он шёл несколько мгновений назад. Запах алкоголя сменился запахом мокрого асфальта, который он жадно вдыхал через разбитый визор своего костюма. Это ему нравилось больше обычного. Не удивительно, ведь сейчас прелесть жизни ощущалась как никогда. Одно его смущало: а эти вертолёты всегда стояли хвостом ко входу?
Скрип двери открыл ему тропу на островок спокойствия и веселья. Оказавшись внутри, сталкер отсоединил патрубки от респиратора и снял свой космо-шлем с засаленной и небритой головы. В нос тут же ударил горячий запах мяса и тушенки, от которого у парня подступило к горлу. Рацион здесь, конечно, не как в ресторане, но правильно приготовленная тушенка не смутит ни одного мужика после рейда. Что-то не так.
Ноги почти не держали сталкера. Спасением стал стул возле местного бара, который, на удивление, оставался пустым.
–Здаров, Квизя! Поторговать Хошь? –Радостно запел усатый мужчина со смешным говором, аккуратно разливая выпивку сослуживцам. Хоть в группировке и действовал сухой закон, все понимали, что как-то стресс снимать нужно.
–Привет, Буков. Опять втихаря спирт разливаешь? –Будто дежурно ответил ему боец.
–Ну так! –С усмешкой пожал плечами бармен. –А ты чего загруженный такой? Вид у тебя, будто во сне упыря увидел. А это, знаешь ли, не к добру.
–Да хуже.
Бармен насторожился. Оперевшись локтями в стойку, он наклонился в сторону Квизи: –Поболтать хошь?
Долго боец не ломался. Букову он доверял как своему другу.
–Группа моя пропала. Все трое. Догест, Бенни и Томат. Да не перебивай! Мы пошли за артефактами к новой архианомалии на Притоке, у корабля. Кислотная среда, мать её… Только мы спустились, Догест засёк «Эльбрусом» сигнал. Но это не артефакт. Привёл он нас к старой гермодвери торчащей из земли. Как у нас внизу в путепроводе! Как будто под этим разломом лаборатория какая-то находилась. И дёрнул же чёрт попытаться её открыть…
Буков замер от ожидания. Даже пару зевак держались неподалёку, ловя каждое слово.
–Мы как вентиль этот крутанули, оттуда странный газ вышел, густое облако чёрного цвета, как сажа. На тень было похоже. И тут началось. У Бенни земля из под ног начала уходить. Как зыбучие пески. Никогда такого не видел. Тот провалился в землю, только рука с детектором осталась. Догест от страха попятился, оступился и сорвался вниз. Он ухватился за уступ, я пытался помочь ему, богом клянусь! Побежал к нему и что-то мне по ногам ударило, я рухнул, визор разбил. Стекло, вот, лоб порезало. Ну а он… Сорвался вниз, прямо в кислоту…
Буков с досадой покачал головой, вздохнул и произнёс ту самую фразу, которая вырвала Квизю из прошлого обратно в настоящее.
–Да… Такой смерти врагу не пожелаешь. Одно дело от пули, пусть бы даже от когтей. Выпить хошь? Тебе как обычно, «Кривой коготь»?
Придя в себя, Квизя, резко оттолкнулся от стойки, роняя стулья. В страхе за свой рассудок, тот прихрамывая побежал в подвал, в убежище, забыв свой шлем у бармена.
Как только он ворвался к себе домой, он ринулся к своей койке и прикроватному ящику.
–М-мать, а! Чем же я надышался!? Неужто нервно-паралитик? –В страхе молотил горе-артхантер, переворачивая тайник верх дном в поиске антидота и «Clearmind». Он выгребал всё привычными движениями, ведь это был его схрон и ни чей больше. Но не все вещи лежали на своих местах. Успокоившись, он взглянул на содержимое повнимательнее.
–Нож слева… И дневник открыт…
Тут у парня затряслись поджилки. Ведь он был правшой, а в дневнике его почерком было написано: Убийца. Здесь явно кто-то был.
Поднявшись, он решил умыться. Хорошенько протерев глаза, он уставился в зеркало перед собой. Но это будто был не он. Перед ним стояла фигура, которая повторяла его движения. Но с задержкой. Её взгляд расвирепел и та оскалилась на него гнилыми зубами. Ноги парня подкосились и тот беспомощно рухнул на пол, хватая ртом последний воздух. Зеркало треснуло и оттуда донёсся леденящий вопль: –А БУКОВУ ПРО ПОСЛЕДНЕГО НЕ РАССКАЗАЛ. УБИЙЦА!
Он лежал на полу, закашливаясь от пыли. Запекшаяся рана на лбу вновь стала кровоточить. Не отрывая шокированного взгляда, он наблюдал как из трещин зеркала начинает сочиться то самое чёрное облако.
Одна лишь мысль не отпускала его: Неужели это я?
На что он сам себе, но не по своей воле, ответил: –Теперь нет.
